Я сольюсь с темнотой, закрывая ставни.
Чувства – бездна души, их нельзя измерить.
- Я скорее умру, чем тебя оставлю.
- Я скорее умру, чем тебе поверю.
Слез не надо. Позволь, я тебе их вытру.
Ты уходишь из сердца, а сердце бьется.
Только дверь за собою оставь открытой.
Тот, кого я впущу, в тот же день, найдется.
И, забывшись, ты вдруг преклонил колено.
В светло-серых глазах отразился вечер
- Ты так быстро найдешь для меня замену?
…я, скорее, умру, чем тебе отвечу.
БУДЕШЬ МОЕЙ ЕДИНСТВЕННОЙ?
- Будешь моей единственной?
- Я буду просто твоей
- Нежной, смешной, таинственной?
- Это в порядке вещей
- Будешь как птица вольною?
- Если подаришь крыла
- Сможешь ли сделать больно мне?
- Знаешь, а я бы смогла
- Будешь как пёс послушною?
- Если прикажешь, то да
- Бледной, немой, бездушною?
- Я ведь была ей всегда
- Будешь порхать как бабочка?
- Буду, но только лишь день
- Можно звать тебя лапочкой?
- Можно, – ответила тень.
ВЕДЬМЫ УМЕЮТ ПЛАКАТЬ
Февраль. Фонари как всегда утопают во тьме.
А в городе снег все такой же прозрачно-синий.
Ты чувствуешь слабость, но Мир вдруг отрезал: «Не смей!
Ты разве забыла, что ведьма должна быть сильной?»
Легла на ковер, потянулась, закрыла глаза.
… и так надоело во всем и всегда быть первой.
Гадала на принца, но Мир, усмехаясь, сказал:
«Ты разве забыла, что ведьма должна быть стервой?»
Полночи без снов, а с рассветом почти что без сил
Открыла глаза, ненавидя людей и утро.
Ты злилась на солнце, а Мир беззаботно спросил:
«Ты разве забыла, что ведьма должна быть мудрой?»
Дороги и тропы истоптаны черным котом.
А в городе дождь и промерзлая эта слякоть.
Шутила сквозь слезы, когда я напомнил о том…
«Ты разве забыла, что ведьмы умеют плакать?»
ПОЦЕЛУЙ НА УДАЧУ
Получив поцелуй на удачу
Я пойду за тобой в никуда
Я спрошу: «Ведь мужчины не плачут?»
Скажешь: «Нет», но подумаешь: «Да»
В изумительно траурном пенье
Загорелась немая звезда
Я спрошу: «Смерть приносит спасенье?»
Скажешь: «Нет», но подумаешь: «Да»
День бесцельно шагает по лужам
Жизнь как смерть, но без пены у рта
Я спрошу: «Нам вдвоем только хуже?»
Скажешь: «Нет», но подумаешь: «Да»
Нас делили на две половины,
В грудь зашив безобразный кастет,
Я спрошу: «Мы ведь правда, невинны?»
Скажешь: «Да», но подумаешь: «Нет»
